03:05 |
Тема: Жила-была девочка по имени Раса в Литве.
ReaLs [Off] (16.02.2015 / 12:22)
Летом 83-го года с ней произошло несчастье: ее отец-тракторист работал в поле, и случайно косилкой ей отрезало ступни обеих ножек. Расе было 3 года.На дворе скоро ночь. В деревне нет телефона. От потери крови и болевого шока она могла умереть.
Через 12 часов дочка тракториста из колхоза «Вадактай» лежала на холодном операционном столе в столице СССР.
Для Ту-134, по тревоге поднятому той пятничной ночью в Литве, "расчистили" воздушный коридор до самой Москвы. Диспетчеры знали, что в пустом салоне летит маленький пассажир. Первое звено "эстафеты добра", как написали литовские газеты, а вслед за ними и все остальные. Ножки, обложенные мороженой рыбой, летят на соседнем сиденье. В иллюминаторах - московский рассвет, на взлётном поле - с включённым двигателем столичная "скорая". А в приёмном покое детской больницы молодой хирург Датиашвили, его вызвали прямо из дома, с постели, ждёт срочный рейс из Литвы. "Она-не она" - навстречу каждой машине с красным крестом. "Начальство не давало добро: никто не делал ещё таких операций, — вспоминает Датиашвили.- Пойдёт что не так - мне не жить". 12-й час с момента трагедии…
Летом 83-го года с ней произошло несчастье: ее отец-тракторист работал в поле, и случайно косилкой ей отрезало ступни обеих ножек. Расе было 3 года.На дворе скоро ночь. В деревне нет телефона. От потери крови и болевого шока она могла умереть.
Через 12 часов дочка тракториста из колхоза «Вадактай» лежала на холодном операционном столе в столице СССР.
Для Ту-134, по тревоге поднятому той пятничной ночью в Литве, "расчистили" воздушный коридор до самой Москвы. Диспетчеры знали, что в пустом салоне летит маленький пассажир. Первое звено "эстафеты добра", как написали литовские газеты, а вслед за ними и все остальные. Ножки, обложенные мороженой рыбой, летят на соседнем сиденье. В иллюминаторах - московский рассвет, на взлётном поле - с включённым двигателем столичная "скорая". А в приёмном покое детской больницы молодой хирург Датиашвили, его вызвали прямо из дома, с постели, ждёт срочный рейс из Литвы. "Она-не она" - навстречу каждой машине с красным крестом. "Начальство не давало добро: никто не делал ещё таких операций, — вспоминает Датиашвили.- Пойдёт что не так - мне не жить". 12-й час с момента трагедии…